Ольга Прощицкая
Иных уж нет, а тех – долечат.
Борис Брайнин
Медицинские проблемы глазами афанасьевца-4
Лев Толстой как жертва диагноза
Диагноза, слышанного от многих врачей. У бедняжки Льва Николаевича был, видите ли, Альцхаймер.
Все старички из дома сбегают, ежели Альцхаймер.
Любопытно, кстати, было бы провести возрастную границу. До какого возраста позволительно смы… пардон, покинуть жену и деток без ярлыка сенильной личности, а с какого – увы.
Да и уходить непременно к кому-то другому – тоже не обязательная программа. Затянувшаяся на годы психологическая несовместимость может на годы же не дать восторжествовать надежде над опытом.
Любой вид психологической проблемы – да! Депрессия? Ни в чем себе не отказывайте. Но Альцхаймер?!!
Старый человек пошел прогуляться, а, проголодавшись, не может вернуться, так как забыл, куда идти, забыл название улицы, а в полицейском участке с ужасом понимает, что забыл и фамилию. Но при этом осознает этот мир и себя в нем как личность. Понимает, в какой кошмар он влетел, и начинает плакать.
Эта-то трагедия и называется Альцхаймер.
Опознавшие Толстого, ваш выход. Ась? То-то.
Носитель первой воли, твердо знающий, кто он такой и что он такое для многих людей, твердо знающий, что уходит из Ясной поляны, и где эта улица, где этот дом. Твердо знающий, от кого он уходит, и не оглянувшийся посмотреть, не оглянулась ли она, чтоб посмотреть, не оглянулся ли он.
Носитель второй эмоции, тщательно заботящийся о производимом лично впечатлении и об общественной морали, легко написавший “Крейцерову сонату“ после того как его третья физика физически одобрила массу женской живности. Заглатывая ее как планктон.
Еще 50 лет тому назад все старички-крестьяне вокруг Ясной поляны были вылитый Лев Толстой.
И в чем тут стыд? В том, что свежей и ярче
Передают наследственность тайком,
Чем на прискучившем законном ложе…
Носитель третьей физики, тщательно собравший чемодан, положивший туда все необходимое, включая клизму, и опершийся на руку доверенного лица. В этом возрасте в одиночку и впрямь глупо.
Да и не пристало второй эмоции без зрителя, а первой воле без свиты.
Носитель четвертой логики, каковая, пытаясь убедить мир в бездарности вышецитированного драматурга, не нашла ничего лучше, как всего “Kороля Лира” издевательски пересказать.
И вторая эмоция с этим справилась. С пересказом. Уписаться можно.
С убеждением вышло хуже. Ну, это никакой логике не под силу. Проще было своей выхо…трагизмом своего ухода совпасть с высмеянным персонажем. Художественное чутье выше всех похвал. От чистого сердца. Без насмешки.
Признаю, и что желание выглядеть не отменяет подлинного страдания и отчаяния.
И потому можно склонить перед этим страданием голову и одновременно на развевающемся над станцией Астапово знамени написать “Какой великий артист погибает!“
Альцхаймер?!! Щас!!
.
